День Царскосельского лицея

19 октября  День Царскосельского лицея — ДЕНЬ ПОЭЗИИ

19 октября 1811 года в Царском селе (недалеко от Петербурга) открылся Лицей (от «Ликей» — школы Аристотеля в Древних Афинах), который предназначался для обучения дворянских детей с целью подготовки государственных чиновников высших рангов. Ученики кроме общеобразовательных дисциплин обучались фехтованию, верховой езде, изящным искусствам — танцам и рисованию. И в первые же годы существования в Царскосельском лицее сложилась своеобразная литературная атмосфера. Увлечённость  творчеством  представителей новой русской литературы Н.М. Карамзина, В.А. Жуковского, К.Н. Батюшкова и французской литературы эпохи Просвещения способствовала объединению ряда молодых людей в поэтический кружок, приобретший историческую славу. Имена друзей-лицеистов хорошо известны многим: А.С. Пушкин, А.А. Дельвиг, В.К. Кюхельбекер, И.И. Пущин, а строки стихотворения А.С. Пушкина «19 октября» знает, наверно, каждый россиянин: 

Друзья мои, прекрасен наш союз!
Он, как душа, неразделим и вечен –
Неколебим, свободен и беспечен,
Срастался он под сенью дружных муз…

РЕЖИМ ДНЯ ЛИЦЕИСТОВ
Как во всех закрытых учебных заведениях, жизнь в Лицее шла по строго установленному порядку. У каждого лицеиста была своя комната. В комнате железная кровать, комод для белья, конторка, стул, стол для умыванья. На конторке чернильница, гусиные перья, подсвечник, щипцы, чтобы снимать нагар с сальной свечи. Лицеисты вставали рано – в шесть часов утра, – одевались при свечах и сбегали с четвёртого этажа вниз по лестницам в зал на молитву, потом шли в класс, учились с семи до девяти часов, пили чай в столовой и шли на прогулку. С десяти до двенадцати снова учились, обедали, снова гуляли и снова учились. Вечером, в половине девятого, ужинали и до десяти часов занимались всяк своим делом: одни читали в библиотеке журналы и книги, другие бегали по залу, играли в мяч, третьи в тихом углу рассказывали смешные и страшные истории. В десять часов расходились по комнатам и ложились спать. Длинный сводчатый коридор четвёртого этажа погружался в тишину и во мрак. Только тускло горели ночники да дежурный дядька уныло шагал из конца в конец.

Приближались выпускные экзамены. Ещё месяц, другой – и лицеисты разъедутся из Царского Села, и всяк пойдёт своей дорогой. Какую же ему избрать дорогу?    В стихотворении "Товарищам" Пушкин писал:

"Промчались годы заточенья;
Недолго, мирные друзья,
Нам видеть кров уединенья
И Царскосельские поля.
Разлука ждёт нас у порогу.
Зовёт нас дальний света шум,
И каждый смотрит на дорогу
С волненьем гордых, юных дум.
Иной, под кивер спрятав ум.
Уже в воинственном наряде
Гусарской саблею махнул –
В крещенской утренней прохладе
Красиво мёрзнет на параде,
А греться едет в караул;
Другой, рождённый быть вельможей,
Не честь, а почести любя,
                                               У плута знатного в прихожей 
                                               Покорным плутом зрит себя;
                                                 Лишь я, судьбе во всём послушный,
Счастливой лени верный сын.
Душой беспечный, равнодушный,
Я тихо задремал один...
Равны мне писари, уланы,
Равны Законы, кивера,
Не рвусь я грудью в капитаны
И не ползу в асессора..."

И всё-таки Пушкин с грустью расставался с Лицеем. В Лицее он узнал первую дружбу, первую любовь.
Тогда же перед выпуском он написал прощальные стихи в альбом Кюхельбекера:

"Прости... Где б ни был я: в огне ли смертной битвы,
При мирных ли брегах родимого ручья,
Святому братству верен я!"